За воротами.
- Давай так! Посиди здесь, пока уладим все формальности! - апостол Пётр закрыл передо мной двери.
- И вот ещё что, - калитка немного приоткрылась и оттуда хлынул свет, - Надеюсь тебе объяснили, что сюда не так просто попасть?!
- Ну так, в общих чертах, - промямлил я. - Осознание собственной греховности... хорошие дела...
На скамейку упал договор: "Изучай пока! Чтобы потом не было претензий!" Дверь опять закрылась.
Я огляделся. Высокие стены, высокие ворота. Большая надпись " РАЙ" над ними. И пустота вокруг. Внутри стало зябко. Негнущимися пальцами поднял воротник, но это не помогло. Последний раз такое было, когда в институте защищал диплом.
- Эх, сигарету бы! - тут же чертыхнулся - тело и даже пальто были бестелесны. Времени не чувствовалось совсем. Как на глубине в Марианской впадине. Сел на скамейку, взял папку со словом "Инструкция" и начал листать.
3. Не лицемерность...
Листаю дальше.
5. Не лукавство...
Я задумался. Да. Лицемерил, конечно, и лукавить приходилось.
Читать расхотелось. Чем дальше, тем безнадёжнее. Чисто из любопытства перемахнул на последнюю страницу.
Под пунктом "Примечание" было написано следующее:
Все вышеуказанные пункты считать недействительными, в случае, если существуют души, могущие заручиться и признать наличие признаков любви данного индивидуума.
Я задумался. Огромное количество лиц замелькало передо мной. Школа, армия, институт, девушки, парни, женщины, мужчины, клиенты, родственники, друзья. Что они могут обо мне сказать, кроме того , что я козёл. Я вздохнул и положил папку на скамейку. Поглядел на безликий простор и приготовился к вердикту.
Мощные ворота открылись. Вышел апостол и позвал меня. Я собрался, нехотя встал и направился к нему. Он похлопал по плечу и непонятно чему радуясь, неожиданно с силой, втолкнул меня во внутрь Рая. Ничего не понимая, оглянулся на него. Он улыбаясь показал посохом за мою спину.
Я обернулся. В отблеске света, с огромной радуги, ко мне бежала Бася. Моя верная Бася. Собака породы боксёр. Единственная, которая со всей своей собачьей верностью, отдала за меня свой голос. Забыв незаслуженные наказания и моё невнимание к ней в прошлой жизни.
Я стоял и плакал, а она слизывала шершавым языком мои слёзы...
Рустем Шарафисламов (с)
